Сенька Шалый (Семен Алексеевич) решил поменять свою жизнь. Хватит. Ему уже скоро двадцать шесть — вся молодость в море осталась. В армии на флоте служил, демобилизовавшись, решил перед возвращением домой подзаработать в море, да так и остался на Атлантике «сельдяным» матросом. Морская жизнь его мало походила на то, о чем мечталось в отрочестве, — три месяца тяжелейшей работы на промысле, тесный кубрик, набитый такими же, как и он, работягами-бичами, в каждом рейсе новыми. И почти всегда сложные — из-за Сенькиного независимого характера — отношения с боцманом или капитаном. Между рейсами неделя-две на берегу, и снова — в море. Зарабатывал, правда, прилично, но деньги не задерживались — вылетали в компаниях со случайными собутыльниками. Бессмысленность такой жизни томила Сеньку. Пора жить всерьез.
Уехать отсюда и увезти с собой Лилю. Знакомством с этой девушкой Сенька дорожил — это первая женщина, с которой он мог говорить всерьез о том, что его мучило.
Но повернуть судьбу не получилось. Во время прощального обхода порта прилипли к нему два береговых бича-попрошайки, куртку помогли купить, пошли вместе обмывать. И захмелевшему Сеньке стало вдруг жалко двух попрошаек. С этой Сенькиной жалости, над которой посмеивались многие, все и пошло. Сенька пригласил их на вечер в ресторан, отметить его уход с моря. И только что встреченную в столовой буфетчицу Клавку, красивую, языкастую, — из породы хищниц, как показалось сразу Сеньке, — тоже позвал. И в институт забежал, где работала Лиля, сообщить о своем решении и пригласить на вечер. Но праздника не получилось. Сенька оглядывался на дверь, ожидая Лилю, а она все не шла. Сеньке совсем стало тошно сидеть с этими чужими для него людьми, слушать насмешливые реплики Клавки. Бросив компанию, он ринулся в дальний пригород к безответной и верной Нинке. У Нинки же сидел молоденький солдатик, и видно было, что им хорошо вдвоем. Даже морду бить солдатику не захотелось — не за что. Да и Нинку жалко. И снова Сенька оказался на ночной промерзшей улице. Идти было некуда. Здесь-то и нашли его недавние собутыльники, повезли догуливать к Клавке. Что было потом, Сенька вспоминал уже в милиции: помнит, что пили, что он объяснялся Клавке в любви, что били его там, выбросили на улицу, он скандалил, приехала милиция. И еще обнаружил Сенька, что от тех тысячи двухсот рублей, полученных за последний рейс, на которые он собирался новую жизнь начать, остались у него сорок копеек. Ограбили его бичи с Клавкой… На следующее утро Сенька метался по кабинетам пароходства, оформляясь в рейс на траулере «Скакун». Снова — в море.
На «Скакуне» никого, кроме деда, старшего механика Бабилова, знакомых не оказалось. Но не страшно — вроде все свои люди. С радистом Сенька даже пытался выяснить, плавали они вместе или нет, очень уж знакомыми друг другу показались — и судьба одна, и та же душевная маета, и мысли мучают одни: что нужно человеку, чтобы жизнь была настоящая? Работа, друзья, женщина. Но к своей непомерно тяжелой и опасной работе Сенька любви не испытывал. Отношения с Лилей крайне неопределенные. А настоящий друг один — дед, Бабилов, да и тот Сеньке вроде отца. Но долго сосредоточиваться на душевной маете не позволяла работа. Сенька быстро втянулся в тяжелую и по-своему увлекательную промысловую жизнь. Монотонность её была разбита заходом на плавбазу, где удалось увидеть Лилю. Встреча не прояснила их отношения. «Я так и думала, что твои слова о перемене жизни останутся словами. Ты такой, как и все, — обыкновенный», — чуть свысока сказала Лиля. Случилась на плавбазе еще более удивительная встреча — с Клавкой. Но та не только не смутилась, увидев перед собой Сеньку, но как бы даже обрадовалась: «Что ж ты, миленький, волком на меня смотришь?» — «За что вы меня били? За что ограбили?» — «Ты что, меня считаешь виноватой? Но то были твои друзья, не мои. А денег твоих, сколько смогла, отобрала у них, для тебя спрятала». И Сенька вдруг засомневался: а вдруг она говорит правду?
Во время стоянки у плавбазы «Скакун» крепко «приложился» кормой к носу соседнего траулера и получил пробоину. На траулер прибыл начальник из пароходства Граков, давний враг деда. Граков предложил команде после незначительного ремонта продолжить плавание: «Что за паника?! Мы в наше время и не в таких условиях работали». Насчет пробоины дед не спорил с Граковым. Заварить — и все дела. Гораздо серьезнее другое: от удара могла ослабеть обшивка судна, и потому нужно срочно возвращаться в порт для ремонта. Но деда не послушали, капитан и команда согласились с предложением Гракова. Пробоину заварили, и судно, получив штормовое предупреждение, отошло от базы, прихватив — это уж Сенька устроил — и Гракова. Отдавая концы, Сенька сделал вид, будто не знает, что Граков все еще на судне: ничего, пусть попробует нашей жизни. Граков не смутился, и когда эхолот показал близость большого косяка рыбы, по его инициативе капитан принял решение выметывать сети. Делать этого в шторм не следовало бы, но капитану хотелось показать себя перед начальством. Сети выметали, а когда пришло время поднимать их на палубу, шторм усилился, работать стало невозможно. Более того, выметанные сети представляли серьезную опасность, лишая судно маневренности в шторм. По-хорошему их следовало бы отрубить. Но брать на себя такую ответственность капитан не решался… И вот тут случилось то, о чем предупреждал дед, — отошла обшивка. В трюм стала поступать вода. Попробовали вычерпать её. Но обнаружилось, что вода уже в машинном отделении. И нужно останавливать машину, холодная вода повредила её, нужен срочный ремонт. Капитан воспротивился, и дед своей волей остановил машину. Потерявшее управление судно тащило к скалам. Радист дал в эфир сигнал SОS. Смерть, казалось, была совсем близко. И Сенька решается на единственное, что он еще может сделать, — самовольно перерубает трос, удерживающий выметанные сети. Заработала на малых оборотах машина, но судно по-прежнему не справлялось с ветром. Надежда на то, что плавбаза подойдет к ним раньше, чем их выбросит на скалы, таяла. И в этой ситуации дед вдруг предложил капитану идти на помощь тонувшему рядом норвежскому траулеру. Люди, уже опустившие руки в борьбе за собственную жизнь, начали делать все, чтобы спасти тонущих норвежцев. Удалось подойти к гибнущему траулеру и по переброшенному с судна на судно тросу переправить на «Скакуна» норвежских рыбаков. И настал самый страшный момент — их судно потащило к скалам. Сенька, как и все, приготовился к гибели.
Но смерть прошла мимо — «Скакуну» удалось проскочить в узкий проход, и он оказался в заливчике со спокойной водой. На следующий день к ним подошел спасательный катер, а затем — плавбаза. По случаю банкета в честь спасенных норвежцев рыбаки со «Скакуна» поднялись на плавбазу. Проходившая по коридору мимо смертельно уставших людей Лиля даже не узнала Сеньку. Зато его разыскала всерьез напуганная известиями о бедах «Скакуна» Клавка. На банкет Сенька не попал, они заперлись с Клавкой в её каюте. Наконец-то он увидел рядом с собой по-настоящему умную и любящую его женщину. Только расставание получилось тяжелым — надорванная прежними неудачами Клавка отказалась говорить о том, что может их ждать дальше.
Судно вернулось в порт, так и не закончив рейса. Сенька бродил по городу в привычном одиночестве, пытаясь осознать то, что открылось ему в этом рейсе. Оказывается, работа, которую он почти ненавидел, люди, бичи и рыбаки, которых он никогда особенно всерьез не принимал, а только терпел рядом, и есть настоящая работа и настоящие люди. Ясно, что он потерял Лилю. А может, её и не было вовсе. Грустно, что счастье, которое подарила ему судьба, сведя с Клавкой, оказалось коротким. Но в его жизни есть все, по чему он тосковал, нужно только уметь увидеть и правильно оценить реальность. И кажется, Сенька обрел способность это видеть и понимать.
Случайно на вокзале, где он сидел в буфете, Сенька снова увидел Клавку. Она собралась к родственникам, и, провожая её, Сенька нашел простые и точные слова о том, что значила для него их встреча. Слова эти решили все. Они вместе вернулись в Клавкину квартиру. Все-таки удалось ему поменять свою жизнь, пусть не так, как хотелось, но удалось.
Другие работы по теме:
Толстой Шат и Дон
Лев Николаевич Толстой Шат и Дон Толстой Лев Николаевич Шат и Дон Лев Николаевич Толстой Шат и Дон У старика Ивана было два сына: Шат Иваныч и Дон Иваныч. Шат Иваныч был старший брат; он был сильнее и больше, а Дон Иваныч был меньший и был меньше и слабее. Отец показал каждому дорогу и велел им слушаться. Шат Иваныч не послушался отца и не пошёл по показанной дороге, сбился с пути и пропал.
Толстой Конь и кобыла
Лев Николаевич Толстой Конь и кобыла Толстой Лев Николаевич Конь и кобыла Лев Николаевич Толстой Конь и кобыла Кобыла ходила день и ночь в поле, не пахала, а конь кормился ночью, а днём пахал. Кобыла и говорит коню:
Толстой Собака и её тень
Лев Николаевич Толстой Собака и её тень Толстой Лев Николаевич Собака и её тень Лев Николаевич Толстой Собака и её тень Собака шла по дощечке через речку, а в зубах несла мясо. Увидала она себя в воде и подумала, что там другая собака мясо несёт, она бросила своё мясо и кинулась отнимать у той собаки: того мяса вовсе не было, а своё волною унесло.
Толстой Журавль и аист
Лев Николаевич Толстой Журавль и аист Толстой Лев Николаевич Журавль и аист Лев Николаевич Толстой Журавль и аист Мужик расставил на журавлей сети за то, что они сбивали у него посев. В сети попались журавли, а с журавлями один аист.
Толстой Глупый мужик
Лев Николаевич Толстой Глупый мужик Толстой Лев Николаевич Глупый мужик Лев Николаевич Толстой Глупый мужик Был один глупый мужик. Он пошёл в лес за дровами. Дерева все были велики. Он стал срубать ветки. Один сук на дубу был высоко. Мужик влез на дуб, сел верхом на сук спиной к дереву и срубил сук. Другой сук был ещё выше.
Толстой Упрямая лошадь
Лев Николаевич Толстой Упрямая лошадь Толстой Лев Николаевич Упрямая лошадь Лев Николаевич Толстой Упрямая лошадь Мужику с возом надо было ехать через реку. Через реку ходил паром. Мужик отпрёг лошадь и свёз телегу на паром; но лошадь была упряма и не хотела идти на паром. Мужик тащил её из всех сил за повод и не мог ввести на паром.
Толстой Летучая мышь
Лев Николаевич Толстой Летучая мышь Толстой Лев Николаевич Летучая мышь Лев Николаевич Толстой Летучая мышь В давнишние времена была сильная война между зверями и птицами. Летучая мышь не пристала ни к тем, ни к другим, и всё выжидала, чья возьмёт. Сначала птицы стали побивать зверей, и тогда летучая мышь пристала к птицам, летала с ними и называла себя птицей, но потом, когда звери стали одолевать.
Толстой Тетерев и лиса
Лев Николаевич Толстой Тетерев и лиса Толстой Лев Николаевич Тетерев и лиса Лев Николаевич Толстой Тетерев и лиса Тетерев сидел на дереве. Лисица подошла к нему и говорит:
Толстой Награда
Лев Николаевич Толстой Награда Толстой Лев Николаевич Награда Лев Николаевич Толстой Награда Мужик нашел дорогой камень и понес его к царю. Пришел во дворец и стал спрашивать у царских слуг: как бы царя увидать.
Толстой Отец и сыновья
Лев Николаевич Толстой Отец и сыновья Толстой Лев Николаевич Отец и сыновья Лев Николаевич Толстой Отец и сыновья Отец приказал сыновьям, чтобы жили в согласии; они не слушались. Вот он велел принесть веник и говорит:
Толстой Дурак и нож
Лев Николаевич Толстой Дурак и нож Толстой Лев Николаевич Дурак и нож Лев Николаевич Толстой Дурак и нож Был у дурака нож очень хорош. Стал дурак этим ножом гвоздь резать. Нож гвоздя не резал. Тогда дурак сказал:
Толстой Девочка и разбойники
Лев Николаевич Толстой Девочка и разбойники Толстой Лев Николаевич Девочка и разбойники Лев Николаевич Толстой Девочка и разбойники Одна девочка стерегла в поле корову. Пришли разбойники и увезли девочку. Разбойники привезли девочку в лес в дом и велели ей стряпать, убирать и шить. Девочка жила у разбойников, работала на них и не знала, как уйти.
Толстой Ровное наследство
Лев Николаевич Толстой Ровное наследство Толстой Лев Николаевич Ровное наследство Лев Николаевич Толстой Ровное наследство У одного купца было два сына. Старший был любимец отца, и отец всё своё наследство хотел отдать ему. Мать жалела меньшого сына и просила мужа не объявлять до времени сыновьям, как их разделят: она хотела как‑нибудь сравнять двух сыновей.
Толстой Большая печка
Лев Николаевич Толстой Большая печка Толстой Лев Николаевич Большая печка Лев Николаевич Толстой Большая печка У одного человека был большой дом, а в доме была большая печь; а семья у этого человека была небольшая : только сам да жена.
Толстой Воробей
Лев Николаевич Толстой Воробей Толстой Лев Николаевич Воробей Лев Николаевич Толстой Воробей Увидал воробей, что человек идёт лён сеять. Воробей полетел к птицам и сказал:
Толстой Шакалы и слон
Лев Николаевич Толстой Шакалы и слон Толстой Лев Николаевич Шакалы и слон Лев Николаевич Толстой Шакалы и слон Шакалы поели всю падаль в лесу, и им нечего стало есть. Вот старый шакал и придумал, как им прокормиться. Он пошёл к слону и говорит:
Толстой Избушка и дворец
Лев Николаевич Толстой Избушка и дворец Толстой Лев Николаевич Избушка и дворец Лев Николаевич Толстой Избушка и дворец Один царь строил себе дворец и перед дворцом сделал сад. Но на самом въезже в сад стояла избушка, и жил бедный мужик. Царь хотел эту избушку снести, чтобы она сад не портила, и послал своего министра к бедному мужику, чтобы купил избушку.
Толстой Три вора
Лев Николаевич Толстой Три вора Толстой Лев Николаевич Три вора Лев Николаевич Толстой Три вора Один мужик вёл в город продавать осла и козу. На козе был бубенчик.
Толстой Течение воды
Лев Николаевич Толстой Течение воды Толстой Лев Николаевич Течение воды Лев Николаевич Толстой Течение воды Однажды ученики Конфуцы застали его у реки. Учитель сидел на берегу и пристально смотрел на воду, как она бежала. Ученики удивились и спросили: "Учитель, какая польза смотреть на то, как текут воды? Это дело самое обыкновенное, оно всегда было и будет".
Толстой Мыши
Лев Николаевич Толстой Мыши Толстой Лев Николаевич Мыши Лев Николаевич Толстой Мыши Стало мышам плохо жить от кота. Что ни день, то двух, трёх заест. Сошлись мыши и стали судить, как бы им от кота спастись. Судили, судили, ничего не могли вздумать.
Толстой Зайцы и лягушки
Лев Николаевич Толстой Зайцы и лягушки Толстой Лев Николаевич Зайцы и лягушки Лев Николаевич Толстой Зайцы и лягушки Сошлись раз зайцы и стали плакаться на свою жизнь:
Толстой О людях больших и маленьких
Лев Николаевич Толстой О людях больших и маленьких Толстой Лев Николаевич О людях больших и маленьких Лев Николаевич ТОЛСТОЙ О ЛЮДЯХ БОЛЬШИХ И МАЛЕНЬКИХ
Толстой Лисица и журавль
Лев Николаевич Толстой Лисица и журавль Толстой Лев Николаевич Лисица и журавль Лев Николаевич Толстой Лисица и журавль Лисица позвала журавля на обед и подала похлёбку на тарелке. Журавль ничего не мог взять своим длинным носом, и лисица сама всё поела. На другой день журавль к себе позвал лисицу и подал обед в кувшине с узким горлом.
Толстой Мышь полевая и мышь городская
Лев Николаевич Толстой Мышь полевая и мышь городская Толстой Лев Николаевич Мышь полевая и мышь городская Лев Николаевич Толстой Мышь полевая и мышь городская
Толстой Волга и Вазуза
Лев Николаевич Толстой Волга и Вазуза Толстой Лев Николаевич Волга и Вазуза Лев Николаевич Толстой Волга и Вазуза Были две сестры: Волга и Вазуза. Они стали спорить, кто из них умнее и кто лучше проживёт.
Толстой Белка и волк
Лев Николаевич Толстой Белка и волк Толстой Лев Николаевич Белка и волк Лев Николаевич Толстой Белка и волк Белка прыгала с ветки на ветку и упала прямо на сонного волка. Волк вскочил и хотел ее съесть. Белка стала просить:
Толстой Ястреб и голуби
Лев Николаевич Толстой Ястреб и голуби Толстой Лев Николаевич Ястреб и голуби Лев Николаевич Толстой Ястреб и голуби Гонялся, гонялся ястреб за голубями, не мог ни одного поймать. Вот он и вздумал их обмануть. Подлетел он к голубятне, сел на дерево и стал им говорить, что хочет им служить.
Толстой Архангел Гавриил
Лев Николаевич Толстой Архангел Гавриил Толстой Лев Николаевич Архангел Гавриил Лев Николаевич Толстой Архангел Гавриил Персидское (Аттар) Однажды архангел Гавриил услыхал из рая голос Бога ‑ Бог благословил какого‑то человека. Ангел сказал: "Верно, это важный слуга Всевышнего, верно, какой‑нибудь святой пустынник, мудрец".
Толстой Пчёле и трутни
Лев Николаевич Толстой Пчёлы и трутни Толстой Лев Николаевич Пчёлы и трутни Лев Николаевич Толстой Пчёлы и трутни Как пришло лето, стали трутни ссориться с пчёлами, кому мёд есть. Позвали пчёлы на суд осу. Оса и говорит:
Толстой Волк и кобыла
Лев Николаевич Толстой Волк и кобыла Толстой Лев Николаевич Волк и кобыла Лев Николаевич Толстой Волк и кобыла Хотелось волку подобраться к жеребёнку. Он подошёл к табуну и говорит:
Толстой Теленок на льду
Лев Николаевич Толстой Телёнок на льду Толстой Лев Николаевич Телёнок на льду Лев Николаевич Толстой Телёнок на льду Телёнок скакал по закуте и выучился делать круги и повороты. Когда пришла зима, телёнка выпустили с другою скотиною на лёд к водопою. Все коровы осторожно подошли к корыту, а телёнок разбежался на лёд, загнул хвост, приложил уши и стал кружиться.
Гвахария, Георгий Виссарионович
Георгий Виссарионович Гвахария (1901, Кутаиси — 1 сентября 1937) — революционер, государственный деятель, директор Макеевского металлургического завода.
Франциск Скорина
Скорина (Франциск [Георгий]) - русский ученый начала XVI в., медик (д-р лекарских наук), типографщик (в Праге и в Вильне) и переводчик Библии на русский язык. Родился в Полоцке, в купеческой семье.
Георгий Николаевич Владимов (Волосевич)
Родился 19 февраля 1931 в Харькове в учительской семье. Учился в ленинградском Суворовском училище, которое оставил в связи с арестом матери. В 1953 окончил юридический факультет Ленинградского университета.